Поныровский музей Курской битвы

Суббота, 27.04.2024, 12:30	Приветствую Вас Гость

ИВАН ЛЕПИН ( 1939-1992)
ХЛЕБ.
Хлеб наш черствый
Был чернее полночи –
Пополам с мякиной, с лебедой,
Пополам с военною бедой…
Но тогда мне и другой запомнился.
Источал по хате он неслыханный
И неповторимый аромат.
Немец смачно в рот его запихивал,
Как обойму в страшный автомат.
Белый хлеб.
На нем лоснилось масло.
Немец с наслаждением жевал.
Только он подмигивал напрасно:
Попроси, мол.
Нет, не купишь красных!
Я до боли челюсти сжимал.
Я крепился, пальцы рук ломая…
Немец слопал хлеб свой наконец.
И шептала еле слышно мама:
- Молодец, Ванюша, молодец…
Молодец, сыночек, молодец…
И глотал я слезы, как свинец.
ИЮЛЬ 43-го

День и ночь бои под Понырями
Шли, смыкая Курскую Дугу :
Немцы нашу силу проверяли,
Наши тоже не были в долгу.
Сад от яблок рано осыпался –
Стряхивала взрывами земля.
По деревне староста метался,
У людей прощения моля.
Танки друг на друга налезали.
В небе – нудный самолетный гуд.
Мне четыре года.
Я не знаю,
Буду жив
Или меня убьют…
ВОЙНА….

В солдата целился солдат,
Взвихряли землю смерчи из свинца.
А я в чем был в три года виноват ?
За что убили у меня отца ?
Я никому и пальцем не грозил,
Я ничего чужого не просил.
Я только хлебом бредил без конца…
Ужель за это у меня отца ?
А он еще ко мне приходит в сны…
И – пот холодный с моего лица…
Идут десятилетья без войны,
Все ближе тень погибшего отца.
ДВА МОНОЛОГА

СЫН ОТЕЦ

Я ждал тебя все детство, мой отец…
Вот входишь с вещмешком, через плечо
В свою совсем не новую избу
Несмело, будто скромный, тихий гость.
Ты входишь, и мне все равно, какой –
Живой- здоровый или с костылем,
Вон наш сосед пришел совсем без рук,
Но как в семье был каждый рад ему!
Я ждал тебя… и часто на чердак
Я залезал и плакал от обид,
И слезы, будто угли, сквозь рукав,
Которым вытирал их, больно жгли.
Я ждал, хоть говорили, ты погиб,
И про войну ни одного кино не пропускал,
Надеясь там тебя увидеть среди ринувшихся в бой.
Я верить не хотел, что ты погиб,
Не верил, что ты без вести пропал.
И ни за что мне было не понять,
А как это- вдруг без вести пропасть.

Есть тихий белорусский город Витебск.
Так вот…Так вот, в бою за город Витебск, Когда пошла за танками пехота
Чужой снаряд упал у ног моих.
Я даже не успел проститься с жизнью,
Я не успел с тобой проститься, сын мой,
И я о смерти не успел подумать,
Как вместо человека- ничего.
А ты себя тревожил в ожиданье.
Зачем же долго так себя тревожить,
Не верить извещению с печатью,
Надеясь на бессмертие мое?
Хотя я и не без вести пропавший,
Я лишь немного приотстал в атаке,
Ах, если б я бежал чуть побыстрее,
Снаряд бы разорвался за спиной!
Нигде моей могилы ты не сыщешь-
Под каждым безымянным обелиском
Лежу я средь товарищей- солдат.

9 МАЯ 1945 ГОДА

Как будто ожидали чуда-
На митинг стар и млад пришел.
И удивлялись сами: люда
В селе, что в городе большом.

А ребятня носилась с гиком,
И распаляло крепче то,
Что не бранился и не шикал
На нас, озорников, никто.

Но вот притихли все, и ветер
В ряду переднем знамя взвил.
И председатель сельсовета
ПОБЕДУ нашу объявил.

Потом с трибуны выступали
Вчерашние фронтовики,
И бабы слезы вытирали,
И зло курили мужики.

Как будто боль им лили в душу
И жгла она, нещадно жгла.
Потом оркестр играл «Катюшу»
И молодежь плясать пошла.

А ребятня опять меж взрослых
Носилась вскачь, удивлена,
Что вдруг окончилась так просто
И даже весело война.


ОЖИДАНИЕ

О незабвенный День Победы Незабываемой весны! Я помню, как солдаты едут В товарняках домой с войны. Стучат колеса… катят…катят… Везут солдат по спинам шпал. А что же мой не едет батя? В бою жестоком батя пал.	Его под Витебском не стало- Нам похоронка вручена. Но я бумаге верю мало, Хоть и казенная она. Не устаю считать вагоны, Опять надеюсь, жду опять… Ремни мелькают и погоны, Медали солнышком слепят.
Торчу на станции подолгу, Где суета и толкотня. Скажи мне кто тогда: «Без толку»,- Смертельно ранил бы меня.




* * *

Половодье войны унесло
Всех родных моих, я же остался
И, как птица с подбитым крылом,
Тщетно силясь взлететь, трепыхался.
О сиротское детство! Но все ж
Я и нынче не верю, что выжил…
Кто сухарь нес, кто пару галош,
Кто охапку потрепанных книжек.
Земляки выручали меня,

Боль мою затворили на ставни :
- Коль подумать, мы все родня,
Не горюй, в беде не оставим.
В каждой хате – ты кровный, наш,
И долги отдавать не усердствуй…
Что взамен ты сегодня дашь ?
Можно – сердце,
А хватит ли сердца?


ЛАПОТКИ

Из пеньки мои лапотки,
Не малы и не велики
Не новы и не так стары,
Словно санки, несут с горы.
Как бы ни был мороз трескуч –
Не пробраться в тепло онуч.
Мне и оттепель не указ :
В печке высохнут лапти враз.
А сестра, что растит меня,
Беспокоится день ото дня,

И, расстроившись, слезы льет,
И обувку мою клянет.
Клясть зачем? Ну, протрутся вдруг –
В дырку суну соломы пук :
Я на это дело мастак.
А попробуй в валенки так!
Из пеньки мои лапотки,
Словно гильзы пустые, легки.
По заказу мне сплетены
В трудный год окончанья войны.


БАЛЛАДА
Деревню нашу обошла война,
Не тронута фашистами она.
У нас остались целы хаты все,
Что редкость в среднерусской полосе.
Добита ненавистная война.
Пролито нашей кровушки сполна,
Домой с победой из своих полков
Вернулось вскоре … восемь мужиков.
А тридцать пали за тебя, страна …
Деревню нашу обошла война.


В ПОЕЗДЕ

За луною, словно за гусыней,
Выводок апрельских теплых звезд…
Еду по России, по России –
Родине Иванов и берез.
За окном землица подсыхает –
Чую теплый и пьянящий пар.
За окном деревня с петухами,

За окном невесты с женихами …
Еду, еду …
Ночь, а сон пропал.
Просмотреть боюсь все речку Тускарь
И восход целительной зари
Над моей, над рядовой, над русской
Станцией конечной – Поныри.